|
Форум » Хармонт » Бабушкина квартирка » Ответить Бабушкина квартирка бабушка Репейник: Небольшая двухкомнатная квартира на первом этаже старого кирпичного дома. Розалина переселилась сюда после смерти мужа. Та комната, что побольше, служит гостиной, а та, что поменьше - спальня. Кухня достаточно просторная, чтобы не теснясь посидеть за столом, но и не настолько большая, чтобы потеряться. В квартире царит идеальный порядок (на бабушковый манер) - салфеточки, собственноручно-связанные под настроение, цветы в горшочках на окне и возле окна, с идеальной точностью расставленная в серванте посуда. На полу - неизвестно откуда привезенные домотканного вида дорожки. На стене висят несколько семейных фотографий. План бабушкиной квартиры. бабушка Репейник: Вот и всё... Бабушка стояла в дверном проёме между кухней и прихожей и грустно смотрела на закрытую входную дверь. Всего несколько минут назад здесь была суета. Здесь были люди. Здесь был её сын. А теперь опять пустота наваливается своими глухими объятьями, гоня прочь всяческие мысли и оставляя безысходность. Быстро они ушли... Эрни даже не попрощался... Розалина уже давно знала, что у тех, кто называет себя сталкерами, прощаться не принято. Но одно дело знать, а другое дело чувствовать. Внутри была жгучая горечь... Лишь одно утешало (хоть это и было весьма слабое утешение) - её сын жив и он обязательно вернётся. Эфраим: Эфраим тоскливо медитировал на входную дверь квартиры, в десятый раз прокручивая в голове подробности своей безумной идеи. Идея не выдерживала никакой критики, и если бы ее слышал, например, незабвенный их расар1 Коэн (в народе - Шмулик-злодей), то он, безусловно, обозвал бы рядового Сойфера шлимазлом2, мешугене3, поцем4 и красочно бы усомнился во-первых, в наличии у Гешефта хотя бы спинного мозга, а во-вторых - в том, что его родила еврейская мать по доброй воле. Да, мысль о том, чтобы спрятаться от местных криминальных воротил в местной же аномальной зоне была безумной, но Сойфер, и так, и эдак вертевший в голове сложившуюся ситуацию целых полтора часа, ничего умнее надумать не смог. Во-первых, бравые молодчики, беседовавшие с ним на протяжении трех неприятных часов и только чудом не переломавшие ему ребер, недвусмысленно дали понять, что у тех, кто стоит за ними достанет человеко-сил найти и покарать неразумного Гешефта по крайней мере в пределах штата. Во-вторых, Сойфер был склонен верить им на слово, потому что в общих чертах представлял себе, кто же именно за молодчиками стоит и почему его вынесут вперед ногами раньше, чем он успеет эти ноги из Монтаны сделать. И, в-третьих, Эфраим понимал, что сколь бы не были обеднены мозгами криминальные шестерки, но в Зону они не сунутся и под угрозой пули в лоб. Тут у него было некоторое преимущество - Сойфер, конечно, Зоны боялся, но не настолько, чтобы гипотетическая перспектива сгинуть в первой же на пути комариной плеши казалась более нежелательной, нежели вполне реальная возможность в ближайшие сутки оказаться в канализационной системе Хармонта. По частям. Все получалось до неприличия глупо, и у него даже не было времени по пунктам объяснить возжелавшим финансовых вливаний криминальным боссам, что они явно Сойфера с кем-то перепутали, потому как денег таких у него не просто нет, а даже теоретически быть не может. Но, видимо, разницы между словом "посредник" и "перекупщик" здесь не ведали, как не ведали и разницы между уровнями их доходов. И Эфраим Ури Сойфер пал безвинной жертвой банального незнания терминологии. Гешефт переливчато вздохнул и, поняв, что ничего умнее ему за ограниченное время все равно из себя не выжать, нажал на кнопку звонка. Он не тешил себя иллюзиями на тему собственной возможности вернуться из Зоны и прекрасно понимал, что если срочный побег туда и прибавит ему шансов дожить до глубокой старости и отдать душу Б-гу в окружении безутешных детей, внуков и правнуков, то все равно шансы эти исчезающе малы. И позаботиться в этом случае следовало уже не о себе, а о своих несчастных ближних, которые знать не знали и ведать не ведали, в какую неприятную историю по собственной глупости влип их дорогой сын, внук и брат. Поэтому в кармане комка лежало обстоятельное, написанное размашистым почерком письмо, доводящее до сведения дорогой мамочки Тамар, что ее сын отбился от стада раз и навсегда, перешел в иную веру, женился и просит больше никогда и нигде его не искать, потому что так ему велит великий Гуру их секты. Эфраим понимал, что вряд ли эта весть сильно обрадует семью, но, как ни крути, "блудный сын" звучит куда лучше, чем "мертвый сын". Но все же безапелляционно хоронить себя Гешефт не намеревался. Потому и решил попросить о передержке третье лицо, мало заинтересованное и в самом Сойфере, и в его судьбе. Надежными друзьями за годы, проведенные в Хармонте, Эфраим так и не обзавелся, а приятелям доверия не было. К тому же - никого из них мужчина перед собственным уходом, возможно, на тот свет видеться бы не хотел. Поэтому выбор Сойфера пал на миссис Фисл, тихую и милую старушку, которой Эфраим, внимательный к старшему поколению, несколько раз помогал донести до двери сумки, за что даже был удостоен приглашения на чай. Бабушка Репейник, как окрестили ее местные "доброжелательные" и внимательные к ближним своим граждане, лично самому Эфраиму казалась просто приятной пожилой женщиной, мужественно живущей в камерном варианте ада. И почему-то казалось, что невзирая на возрастные неполадки с памятью, письмо она в случае чего все же не забудет опустить в почтовый ящик. Да и совсем уж погано было бы отправляться к верхним людям, когда последний увиденный тобой представитель рода человеческого являлся бритым качком, с отрешенным выражением лица лупящий связанного тебя по лицу и прочим чувствительным частям тела. А с миссис Фисл можно было попрощаться. Не для нее - вряд ли ей было какое-то дело до долговязого и носатого парня, а для себя самого: за прошедшие годы бабушка Репейник стала для него единственным материальным воплощением того, что люди вообще кого-то ждут. Эфраим прислушался и ему показалось, что за дверью слышны шаги. - Миссис Фисл... Простите, что тревожу. Откройте, пожалуйста. Это Эфраим. Мне надо с вами поговорить. 1Расар, иврит (сокр. от рав самаль раши) - главстаршина; 2Шлимазл, идиш - дурак, недотепа; 3Мешугене, идиш и иврит - чудак (с оттенком сомнения в интеллектуальной и психической полноценности называемого); 4Поц, идиш - ругательство, базово обозночающее мужской половой орган; не является аналогом известного русского трехбуквенного слова, т. к. не несет в себе явного негативного оттенка, используясь скорее в шутливо-ироничном тоне. бабушка Репейник: Ой! Бабушка была в кухне в тот момент, когда в дверь позвонили. - Что это они вернуться решили? - Удивлённо размышляя вслух, Розалина пошла открывать дверь. - Пять минут назад уехали... Может, забыли что?.. На Эрни такое было не похоже - он если и уходил в Зону, то обычно с пол-дороги не возвращался. Старушка терялась в догадках, особенно когда сообразила, что звука подъехавшей машины не было. Остановившись у двери, пожилая женщина на всякий случай поинтересовалась, кто это пришел, а услышав ответ, открыла не сразу - вспоминала кто такой Эфраим и почему он звонит именно в её дверь. Так и не вспомнив, поступила так, как посчитала нужным - накинула цепочку, а потом уже отперла дверь. В образовавшейся щели был виден долговязый молодой человек, смутно знакомой наружности. Судя по виду, ничего дурного он не замышлял, а потому бабушка решилась впустить его в дом. - Что тебе, сынок? Что-то случилось? Эфраим: - Добрый вечер, миссис Фисл... - Эфраим маялся на пороге, не очень четко представляя, как объяснить цель своего неожиданного визита; к тому же становилось очевидным, что бабушка Репейник в лучших традициях жанра его не узнавала, и это, хотя и было ожидаемым поворотом событий, оптимизма не прибавляло. - Эфраим Сойфер. - повторно представился Гешефт. - Ваш нечастый оруженосец, если, конечно, сумку можно считать оружием. - мужчина улыбнулся, но улыбка вышла кривоватой: кровь с лица Сойфер, конечно, смыл, но от неприятных ощущений в области челюстно-лицевого комплекса вода не избавила. - Миссис Фисл, у меня к вам есть просьба. Вы не могли бы, если я в течение недели к вам не зайду, отправить вот это письмо? - он протянул пухлый конверт, содержавший в себе помимо текстового послания маленькую серебряную шестиконечную звезду. Эфраим не снимал ее с самой Бар-Мицвы1. С одной стороны, это должно было окончательно убедить родителей, что "маски сброшены, о главном спрошено", а с другой - Сойфер знал, что нет ни малейшего смысла нести ее с собой в Зону. Б-га в зоне не было. Или он туда не смотрел. В любом случае, гайки в Зоне явно имели куда большую силу. - Там ничего криминального, - поспешил он развеять возможные сомнения; ивритскую вязь в его исполнении вполне можно было перепутать с арабским, а тут уж чем черт не шутит, нарываться на обвинения в рассылке, скажем, бубонной чумы, как-то не хотелось. - Просто письмо моей маме. Я сам могу не успеть отправить, а не хотелось бы, чтоб она волновалась. "Тем паче, что в Зоне мобильный будет работать еще хуже, чем в Хармонте". Работать хуже, чем в Хармонте - означало "не работать вообще". В Зоне не было не только Б-га, но и связи. 1Бар Мицва, иврит (досл. "сын заповеди") - в иудаизме обряд, символизирующий религиозное совершеннолетие и обозначающий вхождение мальчика, достигшего тринадцатилетнего возраста во взрослую жизнь и его становление мужчиной. бабушка Репейник: Только после слов о сумке бабушке удалось, наконец, вспомнить своего гостя. Пожилая женщина порадовалась, что не обманулась в своих предположениях относительно этого молодого человека. - Проходи, проходи, сынок. Что ж ты на пороге-то стоишь? - Розалина сделала приглашающий жест в сторону гостиной. Аккуратно приняла из его рук письмо, ощущая в ситуации некоторую неправильность и напряженность. Такой или похожий вид бывал у её учеников, когда случалось что-то нехорошее. - Проходи и рассказывай, что у тебя стряслось. - Внимательный взгляд на гостя сказал о многом, - Может, я, старая, лезу не в своё дело, да только не люблю я, когда хороших людей обижают. И не надо мне говорить, что твоё лицо пострадало от падения с лестницы. Старушка ещё раз хорошенько всмотрелась в молодого человека, окончательно убеждаясь в том, что красноватые пятна на его лице вскорости грозились стать полноценными синяками. Кто ж тебя так, милок, обидел?.. Письмо было положено на полочку - на самом видном месте, чтоб точно не забыть о важном задании, но Розалина искренне надеялась, что отсылать его не придётся. Эфраим: Совесть в душе Сойфера боролась с желанием нормального человеческого разговора целых десять секунд. Время было не самое раннее, миссис Фисл могла быть чем-то занята и звонок бестактного по причине экстремальной ситуации Эфраима мог оторвать женщину от важных дел, но в конечном итоге эгоизм потенциального смертника вдребезги разбил войска заботы о ближнем и Эфраим, сбросив на пол увесистый, но компактный рюкзак (чему-чему, а укладке груза в армии учили на пять с плюсом) на пол, Гешефт проследовал в гостиную. Интонациям миссис Фисл он внутренне улыбнулся - так же говорили его учителя в школе, по крайней мере те из них, для кого работа с оголтелой израильской молодежью являлась призванием, а не мучительным способом зарабатывания на хлеб кошерный. В общем, на вопрос не ответить было нельзя, а ответить четко и по делу - невозможно. Эфраим справедливо полагал, что злоупотреблять хорошим отношением к себе не стоит. - Да так, миссис Фисл... - Сойфер уклончиво пожал плечами. - Хармонт - не самое спокойное место на планете, это уж точно. Можно считать, прошел краткий ликбез по изучению чужих кулаков как своих пяти пальцев; по идее, давно пора, но до сегодняшнего дня Б-г миловал... Не думаю, что что-то серьезное, но цивилизация со всеми ее безусловными благами мне сейчас явно противопоказана. Эфраим почесал подбородок и огляделся. От комнаты веяло таким настоящим, живым уютом, что будь бы Гешефт чуть сентиментальнее - непременно бы прослезился. Он с детства привык к тому, что дом должен быть домом, а не местом временного проживания, но погоня за личной свободой, пусть и аргументированная, лишила его возможности жить так, как хочется. Его собственная квартира была типичной обителью редко бывающего дома холостяка, со всеми сопутствующими атрибутами - сантиметровой пылью на полках, отсутствием даже намека на уют и повесившейся в холодильнике мышью. Сойфер ощутил слабый укол совести - стоило ему лишиться постоянного контроля, как - нате, получите в полном объеме разброд и шатания. "Ну вот как у миссис Фисл получается все в порядке содержать? Она ведь и живет одна, и возраст у нее далеко не девичий... Черт! Дурак ты, Сойфер, и помрешь дураком." - Миссис Фисл, пока я еще в городе... Может, нужна какая-то помощь? бабушка Репейник: Бабушка призадумалась. Рюкзак, одежда, слова про цивилизацию, с которой проблемы, записка эта... Розалина припомнила схожий эпизод, происходивший в её квартире не далее как полчаса или час назад. Свёрнутый в конвертик тетрадный лист всё ещё лежал на кухонном столе. Теперь вот ещё одно послание добавилось. Выводы, которые сделала пожилая женщина, она не преминула выложить собеседнику. - В Зону собрался, мил человек? Не отпирайся - вижу, что туда. От плохих людей спасаться идёшь... - Чуть помедлив, старушка продолжила. - Вот что. Будет у меня тебе задание. Выслушай сначала, а потом скажешь, согласен или нет. Розалина вкратце пересказала утренние события. И про то, как нашелся её сын, и про то, как гости в доме появились, и про то, как они все ушли. Фотографию эрнестову показала, хоть и старую, но узнаваемую. - Так то вот... А задание моё будет такое: ты ж ведь всёравно в ТУ сторону собрался, так постарайся этих четверых нагнать. Они к старому кладбищу ушли. Совсем недавно, меньше часу назад. И тебе спокойнее будет, и за Эрни присмотришь - он ведь зрение потерял. Там один недобрый человек среди них. На сколько я расслышала, Фолькером они его называли - что-то он "не то" замыслил. Вроде говорит, что человечество облагодетельствовать решил, но что-то мне в это слабо верится. Как бы чего плохое не учинил - с него станется! Ну что, согласен? Бабушка понимала, что требует слишком многого, но где-то в глубине души надеялась, что гость согласится на её просьбу. Эфраим: - В Зону, - не стал отпираться Гешефт, вообще редко отрицающий очевидные факты. - Отсюда все равно больше некуда. Все дороги мира ведут в Рим, а все дороги Хармонта - в Зону. "В нее... как там сталкеры говорят? Родимую? Ну да, наверное..." Эфраим внимательно слушал то, что говорила бабушка Репейник и внезапно на него с такой чудовищной силой повеяло чужой тоской и чужим горем, что рэба Эфраима Ури Сойфера аж передернуло. Теперь он наглядно мог видеть, как выглядел каждый день его матери последние шесть лет. И представлял он себе возможный спектр эмоций тем лучше, что сам очень хорошо помнил, как три года назад, когда ушла в армию Лея, тихо сходил с ума и пытался перещеголять мать в количестве международных звонков без видимой на них причины. Но вслух, конечно же, он всего этого говорить не стал, а честно напряг мозг и попытался вспомнить, кто же такой Фолькер. Увы, память безмолвствовала, и означать это могло либо что оный Фолькер либо никак напрямую с Зоной связан не был, либо появился в Хармонте совсем недавно, потому как Гешефт на то и был Гешефтом, что всех практикующих сталкеров знал если не в лицо, то хотя бы понаслышке. - Человечество облагодетельствовать? - в голосе Эфраима, всегда уделявшего должное внимание такому предмету, как мировая история, зазвучал нескрываемый сарказм. - Звучит как угроза, миссис Фисл. По сути, угрозой и является. Не приведи Г-сподь получится еще... Человечество искони плодит себе благодетелей такого калибра, что Вселенная устала содрогаться. - Гешефт усмехнулся. - Без вопросов, миссис Фисл. Не могу гарантировать, что в Зоне от меня кому-то может быть какой-либо прок, тем более человеку, проведшему там не один месяц, но я постараюсь. Гешефт уже ничему не удивлялся. Ни слепым сталкерам, ни гипотетическим маньякам с манией величия, ни даже уже собственной нездоровой идее прятаться от одного зла в другом. Такая жизнь, что поделаешь. Не подохнешь - привыкнешь, не привыкнешь - подохнешь... бабушка Репейник: Не в силах скрыть благодарную и радостную улыбку, бабушка легонько похлопала гостя по руке, словно подбадривая, но сразу засмущалась своей смелости и отстранилась. - Спасибо. Спасибо тебе, сынок! Видя каким напряженным стало лицо Эфраима при упоминании Фолькера, она поспешила внести ясность. - Этот Фолькер - он такой... Высокий, худой. И волосы у него длинные. Тёмные. Он их еще в хвост забирает. Не перепутаешь. А ещё у него переносица разбита. Да. И взгляд недобрый... Или мне это только показалось, про взгляд?... Но всё остальное точно такое, как я сказала. Тут старушка сообразила, что слишком уж бесцеремонно себя ведёт по отношению к тому, кто пришел к ней за помощью. - Сынок, прости меня, что я тут к тебе со своими делами-проблемами пристаю. Хочешь, я тебя до самого входа в Зону провожу? Самый короткий путь через город могу показать. Ты ж ведь пешком, поди? Эфраим: - Ничего страшного, миссис Фисл, - улыбнулся Эфраим. - Присмотреть по мере сил за отдельно взятым сталкером - это не луну с неба достать. Хотя, если честно, в глубине души Сойфер подозревал, что в некоторых ситуациях это может оказаться даже сложнее. А вот слова женщины о том, что она может проводить до входа в Зону привели к тому, что если Гешефт и удержал свою челюсть от впадения в левитацию, то только ценой колоссальных усилий воли. Кажется, в этом городе ровно все знали, как проникнуть в одно из самых неприятных и неоднозначных мест планеты. Кроме, разумеется, самого Эфраима, который в Зоне, конечно, бывал, но и в страшном сне представить себе не мог, что некогда придется идти туда в гордом одиночестве, а потому на пути-дороги и сталкерские ухищрения на них особенного внимания не обращал. Хотя... Чему было удивляться? Если несколько лет ждать, отдаст или не отдаст Зона то, что без спросу взяла - волей-неволей изучишь "врага". Хотя бы снаружи. Однако Эфраим взял себя в руки и торжественно поклялся ничему не удивляться, даже если сейчас выяснится, что милейшая и тишайшая миссис Фисл на самом деле - лучший сталкер всех времен и народов и с Бродягой Диком за ручку здоровалась. И тем более не стоило отказываться от неожиданных подарков судьбы - Гешефт понимал, что эта дама капризна и далеко не факт, что в следующий раз повезет в обозримом будущем. - Хочу. - кивнул Эфраим. - Мне очень неудобно, миссис Фисл, вынуждать вас таскаться пешком через весь город... Но мне действительно нужна помощь. "Тем более, что лежать в канаве в виде мелконашинкованного фарша будет, подозреваю, еще неудобнее". - Как вернусь, - Сойфер предусмотрительно не допускал формулировки "если вернусь", - знайте, вы можете на меня рассчитывать в любой ситуации. бабушка Репейник: - Сынок, не надо на меня ТАК смотреть. Я не сверхъестественное существо и никогда им не была. Понимаю, мои слова звучат несколько... необычно (для такой старухи, как я), но ведь это только для тех, кто город не знает. - Бабушка улыбнулась. - Ну а местные, кого ни спроси, все про старое кладбище слышали. Ходить - не ходят, но дорогу знают. А за самым кладбищем и Зона начинается... Вот там сам пойдёшь. А до того места провожу, будь спокоен. И не волнуйся про меня - всё равно вечером гуляю. Розалина со значительным видом подмигнула гостю и снова улыбнулась доброй, чуть грустноватой улыбкой. - Подожди минутку, я соберусь - и пойдём. Ты извини, что тороплю, но ведь нам нужно Эрни и его знакомых нагнать хоть немного - они ведь на машине уехали, только Хармонт, скажу я тебе, не любит, чтоб по нему прямо да быстро ездили. - Старушка поясняла всё это, одновременно занимаясь сборами, - А вот ногами пройти можно где угодно, так что не сильно отстанем. Эх... Жаль, что ноги уже старые и не такие быстрые, как когда-то... Ну да ничего, управимся. Эфраим: - А? - Эфраим даже почти смутился, представив со стороны собственную ошарашенную физиономию. - Просто это несколько... ну... неожиданно, что ли. Все-таки человек, составляя о ком-то мнения и ожидания во много опирается на внешность, на социальный статус, на прочую атрибутику внешних проявлений жизни. Избежать этих стереотипов непросто, даже если понимаешь, насколько обманчивой может быть все то, что видно невооруженным глазом. Эфраим не был исключением. Переняв многое от своей матери, ее чудесной (и не очень-то приятной) особенности видеть человека насквозь буквально после получаса общения, Сойфер не унаследовал, чему был несказанно рад. В конечном счете, хотя чаще всего сюрпризы, преподносимые людьми были не особенно приятны, время от времени попадались и такие вот "пасхальные яйца", удивительные и неожиданные. - Хармонтские дороги непостижимы и удивительны. - мрачно сообщил Сойфер. - Восьмое чудо света, не иначе. Интересно, а может это Зона пагубно влияет на асфальт? Или же напрямую - на мозги местных чиновников... Миссис Фисл собиралась, а Гешефт тем времен пытался вспомнить, не забыл ли он что-то дома, но, опять же, помогала армейская выучка: все необходимое лежало в рюкзаке на своих местах и, что самое главное, не просило жрать. бабушка Репейник: Вздохнув, бабушка изрекла. - Вот что я тебе скажу, мил человек, дороги здесь ужасными всегда были и Зона тут совсем не при чём. Сколько я здесь живу, а улицы на моей памяти всего два раза ремонтировали. И последний раз - лет двадцать назад. Чего тут и удивляться, если яма на яме. Старушка собралась, проверила всё ли как надо, расправила пару складок на юбке. - Ну вот я и готова. Сколько раз за эти годы Розалина ходила к строму кладбищу, почти оставив надежду найти того, кого искала. Каждый раз отправлялась она туда с тяжелым сердцем, изо всех сил гнала от себя дурные мысли. И вот свершилось - опять та же дорога предстояла, но отправлялась в путь пожилая женщина с лёгким сердцем. Знала, что её сын живой и она может ему помочь. Пусть и немного, но и этого будет достаточно. ----------------------> Улицы. Эфраим: - Я бы на месте местных органов самоуправления все же валил бы все на Зону. С нее-то что взять, кроме хабара? - убежденно сообщил Эфраим. - И как они только до сих пор не догадались?.. Эх, нет в подлунном мире ни порядка, ни сообразительности у властьимущих. Пробормотав все это себе под нос Гешефт быстро зашнуровал берцы и вылетел из помещения вдогонку миссис Фисл, которая, может, и скептично относилась к собственной скорости передвижения, однако же Эфраиму подумалось, что женщину вполне можно было бы брать с собой в марш-броски по бескрайним пескам Синая. - Позади земля родная, впереди пески Синая, на груди мой "могеншлом"1 наперевес! - напевал Сойфер себе под нос, бодро топая вниз по лестнице. Правда, чаще всего наперевес был все-таки УЗИ, а на груди - могендовид2, потому как за пятиконечную звезду от тех же самых русских репатриантов можно было больно получить в лоб. У них с этим знаком были какие-то свои, непостижимые ассоциативные цепочки, глубинный смысл которых Эфраим так понять и не сумел. Из происходящего более всего смущал тот факт, что мобильный безмолвствовал с самого утра. И означать это могло только одно - что в ближайшие пару часов скорее всего позвонит мама. И начнется шоу, которое, как водится, маст гоу он... 1Могеншлом, идиш - звезда (дословно - щит) Соломона, пентаграмма; 2Могендовид, идиш - звезда (дословно - щит) Давида, шестиконечная; /Улицы/ Мастер Игры: ---Из локации"Полицейское управление"--------- Первым делом Васкес велел миссис Фисл открыть дверь и остаться стоять у порога.Сам же вошел внутрь и прошелся по квартире,положив руку на кобуру ,включая свет и тщательно осматривая помещение.На кухонном столе вызывающе белел сложенный вдвое листок бумаги.Васкес, не разворачивая бумажки, сунул ее в нагрудный карман форменной рубашки.Вернулся в прихожую,сделал приглашающий жест: -Миссис Фисл,заходите пожалуйста!Все в порядке.Извините,что пришлось продержать вас у порога,но надо было все проверить,раз уж я отвечаю за вашу безопасность. Только сейчас сержант сообразил,что не снял фуражку.Он торопливо сдернул ее с головы,снова ощущая себя провинившимся школьником,и повесил на крючок вешалки. -Если вы не очень устали,угостите меня чаем,пожалуйста. бабушка Репейник: --------Из локации"Полицейское управление"-------------- Поведение Васкеса выглядело вызывающе. Он так бесцеремонно не пустил хозяйку в её собственный дом, что она внутренне возмутилась. От двери было видно как полицейский прохаживался там и тут, словно что-то искал. Неужели преступники научились прятаться под столами и в кухонных шкафчиках? Вот молодой человек чуть задержался где-то на кухне (это можно было понять по смолкнувшим на мгновенье шагам), а потом двинулся дальше. Старушка заподозрила плохое и объяснения блюстителя порядка в обратном её не убедили. Ох, ведь правду говорят, что хоть бандиты, хоть полицейские - всё одно добра не жди. Когда в квартиру было позволено войти, Розалина первым делом прошла на кухню. Её попросили сделать чаю, так зачем же отказывать человеку? Записки, оставленной Неманом на столе не оказалось, а ведь бабушка точно помнила, что оставляла её именно здесь. Вот негодяй любопытный! Как же обратно-то вернуть? Занятая планами возвращения имущества, пожилая женщина неспешно занималась приготовлениями к чаепитию. Налила воды в чайник, на огонь поставила, чашки вытащила... А потом, словно спохватившись, всплеснула руками. - Батюшки, а список-то где? Вот же, здесь на столе лежал. Ведь специально же на самое видное место положила. Выписала все продукты, собиралась завтра в магазин сходить... Как же я теперь?... - Розалина вполне натурально расстроилась. - Сынок, ты не видел его, когда здесь всё осматривал? Листочек такой, тетрадный... Мастер Игры: -Не видел,миссис Фисл. Интонации и взгляд Васкеса не оставляли сомнений в его кристальной честности. -Открыта форточка-наверное,его ветром сдуло.Сейчас посмотрю под столом. Не мешкая,сержант нырнул под стол.Отдавать находку старушке он не собирался-уж очень сомнительно было,что список необходимых продуктов миссис Фисл не положила сразу в хозяйственную сумку, а оставила на столе.Чтобы потом в итоге все же забыть? -Нету,-сокрушенно проговорил Васкес,вылезая из под стола.-Вы уверены,что не убрали его куда-то в другое место? бабушка Репейник: Бабушка посмотрела на полицейского со всё возрастающим подозрением. - Молодой человек, не надо мне вешать лапшу на уши! - Произнесла она, наблюдая, как полицейский залез под стол, - Форточку я открыла сейчас, когда газ зажигала. И если я говорю, что что-то лежало где-то, значит, так оно и есть. Я еще не совсем из ума выжила, хотя Вы, молодой человек, пытаетесь уверить меня в обратном! Тон Розалины был тих, но угрожающ - этот приём она в совершенстве освоила за годы преподавательской деятельности. Зачем зря надрывать горло, когда того же эффекта можно добиться и не повышая голоса. Ох, и распустил же Квотерблад своих молодчиков! Совсем от рук отбились! Мастер Игры: От таких знакомых интонаций в голосе бывшей учительнице в Васкесе проснулся прежний шкодливый мальчишка,который моментально прибег к излюбленном у спасительному приему. -Да вы что!Как можно такое подумать,-сержант ныл,как когда-то в детстве при угрозе вызова родителей в школу.-Уж не считаете ли вы,что я ваш список продуктов выбросил?Давайте,я вам его заново напишу!Вот только руки вымою,а то пока под столом искал вашу бумажку,испачкался. Не дожидаясь возражений старушки,Васкес встал с места и направился в ванную.Сфотографировать листок мобильником под шум воды,льющейся из предусмотрительно открытого крана,было делом нескольких секунд.Тратить время на чтение записки сержант не стал.Сложил листок так,как он был сложен до этого,и плотно прижал его к шероховатой ткани форменных брюк на бедре.Бумажка повисла,словно приклеенная-необходимая иллюзия того,что она прицепилась к штанам Васкеса во время ползания под столом,была достигнута.Сержант вымыл руки и вернулся в кухню,остановившись перед учительницей таким образом,чтобы листок попал в поле ее зрения. -Я готов писать список!Диктуйте! бабушка Репейник: Бабушка совсем разуверилась в порядочности местной полиции после того, как заметила на брюках вернувшегося из ванной комнаты Васкеса бумажку, которой ранее не было. Он что, думает я совсем из ума выжила?! Нахал плохо воспитанный! Давно её уже не пытались обмануть так беззастенчиво. Розалина обиделась, но не показывала виду, что это так. Что ж, будет тебе список... Демонстративно не замечая лист бумаги на полицейском, пожилая женщина достала "дежурную" тетрадку и ручку, протянула всё это Васкесу и велела записывать. - Килограмм моркови, пакет молока, четыре головки лука, укроп, масло растительное, сыр, творог, соль, мука... Вроде ещё что-то нужно было. - Старушка сделала вид, что задумалась, и полезла проверять полочки и холодильник. - Ну вот, разве теперь вспомнить? |
Художественная галерея
- 25. 4. 09
- Открывается наша галерея, вскоре появятся новые разделы, новые картины, каждое произведение искусства подписано, удачного путешествия в мире искусства.